Род. в 1956 г. Основатель и ректор Института Христианской Психологии (первого подобного заведения в России). Окончил факультет психологии МГУ и Московскую Духовную Семинарию. Автор книг: “Книга о Церкви” (1997, 1998, 2000, 2004), “Православная антропология” (2003) и нескольких статей по христианской психологии и антропологии. Рукоположен в 1993 году. Служит в Высоко-Петровском монастыре и в Психоневрологическом интернате № 30 (Москва). До 2008 г. - декан факультета психологии Российского православного университета св. Иоанна Богослова. Скачать можно здесь или найти другие ссылки в интернете: http://qwp-clan.ucoz.ru/Books/antropologiya_chast-1.docx http://qwp-clan.ucoz.ru/Books/chast-ii.docx

В романе автор в аллегорической форме описывает свое трудное обращение в христианство.

У каждого человека, живущего в этом мире, есть определенный опыт зла, который человеком проживается как страдание.

Евангелист Иоанн Богослов говорит, что мир во зле лежит. Это христианское откровение отличается от восточного видения, суть которого в том, что материальный мир есть зло.

Если восточный человек просто принимает как данность то, что этот мир есть зло и единственное, что человек может делать – это убегать от этого мира, т.е. идти в некую недосягаемую для понимания сферу бытия, где эти страдания и зло уже его не затрагивают, то христианин, наоборот, призван на определенное служение в этом мире.

Прощайте друг другу ? Что может быть проще и труднее этого. Верующих на свете большинство, несмотря на то, что каждый верит в своего Бога, живя по принципу: "Как мы в Него верим, таков Он для нас и есть". Между тем Бог един, и то, что мы по-разному трактуем Его законы, ставит нас в разные отношения с Ним. А именно от этих отношений и зависит счастье нашей жизни. Чем больше мы сопротивляемся Его святой воле, тем больше горя и бед случается с нами.

Любовь - не состояние чувств, а скорее состояние воли, которое мы воспринимаем как естественное по отношению к самим себе и которое должны научиться распространять, на других. Любовь к себе не свидетельствует о том, что мы себе нравимся. Она означает, что мы желаем себе добра. Точно так же христианская любовь к ближним не обязывает нас восхищаться ими. Одни люди могут нам нравиться, а другие - нет. Важно понять, что наши симпатии и антипатии не грех и не добродетель, как отношение, скажем, к еде. Это просто факт. А вот как мы претворяем наши склонности или неприязнь в жизнь, может стать либо грехом, либо добродетелью.

«Может быть, прежде, чем мы скажем: «Вот, скоро надо будет подумать о вечности»,- ангел смерти отворит нам её двери» (поучение из «Цветника духовного») «Быть или не быть? Достойно ли смиряться под ударами судьбы иль надо оказать сопротивленье? И в смертной схватке с целым морем бед, покончить с ними… Скон-чаться, сном забыться, уснуть и видеть сны – вот и ответ. Какие сны в том смертном сне приснятся? Неизвестность – вот, что удлиняет несчастьям нашим цепь сердечных мук и тысячи лишений, присущих телу» (Уильям Шек-спир, трагедия Гамлет)

Иван Лященко, бакалавр богословия «Посему мы не унываем; но если внешний наш человек и тлеет, то внутренний со дня на день обновляется» (2 Кор. 4:16) При минимальном дискомфорте человек ищет утешения и способа снять внутренне напряжение. Эту сакральную потребность сейчас обслуживает секулярная психология. Существует мнение, что во второй половине XXI в. информационное сообщество сменит психологическое. Может ли быть психо-логия, психотерапия православной?

Все сотворенное Господом во времени имеет свою начальную точку отсчета: материальный мир, законы его существования и даже, появившееся вследствие неправильного выбора свободного человека, зло. И только уже потом не будет «ничего нового под солнцем» (Екл.1:9). Так было и с грехом, когда впервые в лице всечеловека Адама люди вкусили его горьких плодов, что повлекло за собой, словно маленький камушек, брошенный с высокой горы, появление целой лавины страстей, сметающих все на своем пути.

Христианство не против материального благополучия, но не ставит его своей целью. Христианин ищет, прежде всего, Небесного Царствия (Мф. 6:33), и уже потом—земного благополучия; и то только лишь при условии, что оно не мешает главной цели. А уж идея всепоглощающей концентрации на достижении богатства христианству полностью чужда.

Часто от людей нецерковных можно услышать такой вопрос: чем объяснить «ужасы», которые неоднократно встречаются в Библии? Как соотнести, например, ветхозаветную заповедь о том, что хулитель имени Господня должен умереть, с заповедью Сына Божия не противиться насилию, подставляя вторую щеку тому, кто ударит по первой?