Неприметная форма "ревности не по разуму", которая может представлять больше опасности для рядового серьезного православного христианина, потому что может увести его в личной духовной жизни, не открывшись сколько-нибудь очевидными признаками духовного обмана. Эта опасность особенно касается новообращенных, всех, у кого ревность зелена, почти не испытана опытом и не умерена рассудительностью.
      Такого рода ревность - продукт соединения двух основных расположений души.

Во-первых, тут высокий идеализм, вдохновленный, суровых аскетических подвигах, возвышенных духовных состояниях. Сам по себе идеализм хорош, и им характеризуется всякое истинное рвение к духовной жизни, но, чтобы быть плодоносным, он должен умеряться фактическим опытом трудной духовной борьбы, и смирением, рождаемым в этой борьбе, если только оно истинное. Без такого умерения он утрачивает контакт с реальностью духовной жизни и выхолащивается увлечением .

Приводим слова епископа Игнатия Брянчанинова - "невозможной мечтой о совершенной жизни, представляемой живо и привлекательно в воображении".

 Чтобы сделать этот идеализм плодоносным, нужно последовать совету епископа Игнатия: "Не доверяйте, братия, вашим помыслам, хотя бы они казались вам самыми благими, хотя бы они представляли вам в живописной картине святейшее монашеское жительство!" ("Приношение современному монашеству", глава 10).

Во-вторых, к этому обманному идеализму, присоединяется крайнее критическое отношение, применяемое ко всему, что не соответствует невозможно высоким запросам послушника. В этом главная причина разочарования, которое часто постигает новообращенных и послушников после того, как первая у них вспышка энтузиазма к Православию или монашеской жизни потухла.

Такое разочарование - верный признак того, что их подход к духовной жизни и к чтению свв. отцов односторонний, с излишним упором на абстрактное знание, которое надмевает, и без внимания, или при полном неведении, к сердечной боли, которая должна сопровождать духовную борьбу. Так бывает, когда послушник обнаруживает, что правила поста в монастыре несоизмеримы с тем, что он читал о пустынных отцах, или что в богослужениях не следуют буквально Типикону, либо что его духовный отец имеет человеческие недостатки, как и кто угодно, и фактически не является "духовным старцем"; но тот же послушник первым пал бы, окажись он под правилом поста или службы по Типикону, неприспособленных к нашим, духовно слабым дням, а без духовного отца, которому он считает невозможным довериться, он вообще не сможет духовно окормляться.

Отеческое учение о сердечной боли есть одно из наиважнейших учений для наших дней, когда столько предается значения "умственному знанию" за счет должного развития эмоциональной и духовной жизни. Можно достичь высочайшего уровня понимания умом учения свв. отцов, можно "от зубов" цитировать свв. отцов на любую мыслимую тему, можно иметь "духовный опыт", который кажется таким, как его описывают в отеческих книгах, можно даже в совершенстве знать все ловушки, в которые можно впасть в духовной жизни - и все же, без сердечной боли, можно остаться бесплодной смоковницей, скучным "всезнайкой", который всегда "прав", или стать адептом нынешнего "харизматического" опыта, который не знает и не может передать истинного духа свв. отцов.

Это попытка предупредить православных, что изучение свв. отцов - дело серьезное, к которому не следует подходить легкомысленно, следуя какой-либо интеллектуальной моде нашего времени. Чтение свв. отцов, действительно, незаменимая вещь для того, кто дорожит своим спасением и желает содевать его в страхе и трепете; но следует подходить к этому чтению практически, чтобы получить от него максимальную пользу.